— Она исцелилась?

— Сирена почти осушила тебя, и тьма смогла залечить ее практически полностью, — сипло сообщил мне Денис.

— После того, как чуть не убил ее, верно? — я не смог сдержать яд в своем голосе.

— Это была случайность.

— Ты случайно вынул заряженный пистолет? Не нарочно направил его в мою сторону? — вновь закипел я.

— Я вышел из себя…

— Загони себя обратно, — я едва сдержался, чтобы не плюнуть на пол.

— Михаил Владимирович, — вновь подал голос Федор. — Вам стоит знать, что теперь не получиться блокировать силу сирены с помощью того артефакта. Нам придется искать другой способ избавить вас от зависимости…

Намек я понял и кивнул:

— Заскочу в свою комнату и уеду в город. Единственный адекватный родственник покинул поместье и мне оставаться здесь не особенно хочется, — я обернулся к Федору. — Распорядитесь, чтобы в склепе убрались. Узника там больше нет. И не надейтесь, что вскоре появится новый.

С этими словами я поднялся по лестнице. В комнате нашлась принесенная кем-то заботливым коса. И как ни странно — собранная сумка.

Позади послышались торопливые шаги. Я обернулся, с облегчением поняв, что это Маришка.

— Я приготовила вещи. Хотела с утра тебе привезти, — пояснила она, указав на сумку. — Федор сказал, что ты сюда не вернешься. Сегодня не вернешься…

Она запнулась и виновато опустила глаза.

— Все хорошо, — попытался я успокоить девушку.

Хрупкие плечи дрогнули. Я привлек ее к себе и погладил по волосам.

— Ты испугалась?

— Было жутко, — забормотала она, уткнувшись мне в грудь. — Лилия так кричала. А потом такой кошмар начался.

— Какой? — мягко спросил я.

— Весь дом стонал. Стекла лопались. Посуда на кухне вся покололась.

— Дела.

— А потом стало так темно. Будто весь свет кто-то выключил. И тишина жуткая.

— Все хорошо, — успокаивающе пробормотал я.

— Я подумала, что это жуткий дядька из склепа пришел и убивать всех начал.

— Александр не стал бы делать такого, — ответил я, искренне надеясь, что прав.

— Это я уже поняла. Но потом. Когда Федор кликнул нас с Леной.

— А эта Лена, она в порядке?

Я встречал ее всего лишь пару раз, но понимал, что девушка тоже часть семьи.

— А что с ней станется, — легко отозвалась Маришка. — У нее как минимум девять жизней.

Я вздохнул и нехотя отстранил девушку от себя. Она запрокинула голову, чтобы встретиться со мной глазами.

— Все ведь будет хорошо? — прошептала она.

— Конечно, — убедительно заявил я, совершенно не уверенный, что говорю правду.

— Но ты уезжаешь, — протянула девушка с детской обидой.

— Так надо. Я поживу в городе. Думаю, ты сможешь приезжать ко мне. Ты ведь часто туда мотаешься по работе.

— Правда? — она шмыгнула носом, и я мягко коснулся губами ее лба.

— Конечно, Мариш. Только не грусти. Все будет хорошо.

Я поднял сумку, оценив ее тяжесть.

— Там твои рабочие костюмы, набор для нанесения рун, — принялась перечислять компаньонка.

— Умница.

— Кое-что из необходимых мелочей. А остальное можно привезти со склада с мерчом.

— Это было бы забавным, — я улыбнулся. — У нас на самом деле хорошие вещи?

— Лилия Владимировна настояла, чтобы ткани и краски были самого лучшего качества. Пусть и вышло дороже, но зато люди оставляют хорошие отзывы.

Мы вместе вышли из комнаты и спустились с лестницы. В гостиной было пусто. Я подумал, что так даже лучше. Разговаривать с братом мне больше не хотелось. Внутри тьмы почти не осталось. Тело казалось удивительно пустым, но тяжелым.

Мне требовалось, наконец, добраться до кровати, рухнуть в нее и забыться долгим сном.

На пороге меня ждал Федор. Он окинул меня проницательным взглядом и коротко поклонился. Маришка выхватила у меня сумку и пошла к машине, позволив поговорить со слугой.

— Петр погрузил еще одну торбу с вещами и оружием в багажник. Если вам нужен слуга…

— Я справлюсь с бытом сам. Не привыкать.

— Как пожелаете, — мужчина поджал губы.

— Но я хотел бы забрать свой мотоцикл. Пусть Петр пригонит его завтра. Сейчас я не уверен, что смогу держаться в седле.

— Я вам чай с собой собрал. Хватит на неделю, не меньше. И кое-что из провизии на первые пару дней.

— Спасибо за заботу. Чай мне и правда пригодиться. Я уже к нему привык.

— Я вам буду передавать с Маришкой, — пообещал Федор и на его губах мелькнула слабая улыбка, которая тут же исчезла. — Прошу вас, мастер. Не держите зла на князя. Как только все решиться с вашей зависимостью от сирены…

— Я хочу уехать из дома не из-за нее, — оборвал я дворецкого. — Дело вовсе не в Лилии.

— Это ваш дом, Михаил Владимирович…

— Мой тут был только дядя, — немного грубовато перебил я. — И я освободил его. И сделал бы это снова. Потому что он тоже часть семьи и должен жить достойно, если не может спокойно упокоиться.

— Это ваше право, — степенно отозвался Федор.

— Ты ведь однажды подвел его, верно? — решился спросить я.

— Да. Я подвел своего хозяина, — ровным голосом продолжил домовой. — По моей вине погибли его близкие. Из-за моей ошибки.

— Но если бы ты мог исправить…

— Ничего уже не исправить, — глаза Федора вспыхнули жутковатым огнем. — Я всегда буду жалеть о том, что не сделал все, что мог для своего господина. И он сделал меня таким, — мужчина развел руки в стороны. — Александр не дал мне умереть, и теперь я буду вечно служить семье. Это мое наказание, моя плата.

— Тебя это тяготит? — я нахмурился.

— Я делаю то, что должен. Как и вы. Как и ваш брат. Как Лилия. Мы все заложники этой семьи. И каждый из нас несет свой крест.

Я только кивнул и пошел прочь от особняка.

Встреча на крыше (Не Карлсон)

Дом оказался расположен в новом районе на берегу реки. Несколько построек из стекла и бетона вскинулись в небо высокими шпилями. Обширная территория была огорожена забором. И я невольно подумал, что только вышек по периметру не хватает, да вертухаев на них.

— Местечко не особо приятное, — я поделился своими размышлениями с Петром.

— Что вы, барин, — отозвался он с благоговением в голосе. — Это же Снежинск-Град. Тут такие апартаменты, что многие бы душу продали, чтобы здесь пожить хоть недолго.

— Такие дорогие?

— И это тоже, — согласился водитель.

— И откуда у Морозовых деньги на такие квартирки?

— Положено иметь, — пространно заметил слуга и смущенно замолк.

Я подумал, что напрасно напрягал его своими расспросами. Лучше было узнать это у Водяновой.

Тут уже я приуныл, размышляя, что могу еще долго не увидеть сирену. И в груди от этого осознания стало тяжело.

Мы остановились у ворот, и охранник подбежал к водительской двери и склонился к окну.

— Морозов прибыл в свои апартаменты, — важно пояснил Петр и продемонстрировал мужчине пропуск.

— Конечно, сейчас откроем, — торопливо пообещал сотрудник и подал знак кому-то за спиной.

Ворота тотчас медленно разъехались в стороны. Тут уж я потерял дар речи.

Двор комплекса представлял собой огромный парк с деревьями, подстриженными кустами и изысканными клумбами, которые словно озерца пестрели то тут, то там. По вымощенным камнем дорожкам гуляли пары. Чуть поодаль виднелась спортивная площадка, на которой стройные девушки жонглировали палками, с длинными лентами, привязанными на концах.

— Для вас все должны уже подготовить, — сообщил Петр, отвлекая меня от созерцания местных красот. — Внутри зданий есть тренировочные площадки, магазины, бассейн…

— И как давно Морозовы владеют жильем тут?

— Со дня постройки центра, насколько я знаю.

— Понятно, — ответил я, хотя понятного ничего не было.

Петр остановился у парадного входа одного из зданий, и тотчас из дверей выскочил швейцар в красной ливрее. Смотрелся он комично, но водитель отчего-то не смеялся. Передо мной распахнули дверь и низко склонились.

— Вас проводят и вещи доставят, — сообщил слуга. — И ваш мотоцикл я погоню завтра.

— Хорошо, — я понял, что надо прощаться и от этого на душе стало гадко. — Береги себя.

Парень за рулем бросил на меня странный затравленный взгляд и вдруг выдал:

— Вы самый настоящий Морозов.

— Знаю. Но спасибо, что сказал об этом.

Пусть мне и не надо было лишнее напоминание, оно было кстати. Я вышел из салона и направился к порогу. Здание вблизи казалось подавляюще большим, даже несмотря на огромное количество стеклянных зеркальных поверхностей.

Меж тем мужик в ливрее бешеной лисицей обогнул меня по дуге и распахнул входную дверь.

— Добро пожаловать, — звонко возвестил он. — Мы рады приветствовать вас…

— Тише, — сипло отозвался я, кривясь от каждого громкого